"Неподсудны": журналисты спросили с представителей Фемиды

С одной стороны – судьи принимают решения именем Российской Федерации, и они, безусловно, обязательны к исполнению. С другой – судьи, как ни крути, тоже люди, а людям свойственно ошибаться, им не чужды пороки и слабости, в том числе, например, такие, как корыстолюбие и малодушие. И это, согласитесь, может серьёзно повлиять на объективность и справедливость того или иного судебного решения. И, наверное, никто не станет спорить с тем, что без открытости судебной системы и общественного контроля над ней мы мгновенно скатимся в 1937 год, а то и куда подальше – в средневековую инквизицию…

С другой стороны – представители судейского корпуса сетуют на чересчур пристрастное и непрофессиональное освещение их работы, а то и откровенное давление средств массовой информации на суд, мешающее, якобы, принятию законного и взвешенного решения. Их тоже можно понять – уважение к судебным решениям, обязательность их исполнения – основа порядка и законности в государстве.

Ещё три года назад, советом судей РФ был подготовлен проект концепции информационной политики судебной системы на 2020–2030 годы, сразу настороживший медиа-сообщество. По замыслу судейского корпуса, этот документ, предусматривающий введение ответственности журналистов за "скандализацию правосудия", должен был исключить "давление на суд". Но, по сути, сам проект после опубликования приобрёл налёт скандальности и был раскритикован журналистами, пишущими и снимающими репортажи из зала суда. Его сразу же назвали антиконституционным, поскольку, по мнению представителей СМИ, он нарушает право на свободу слова и мнений, окончательно превращая российских судей в "касту неприкасаемых".

По сути, это введение цензуры и запрет профессиональным журналистам высказывать своё мнение о ходе судебного процесса, который делает бессмысленным аккредитацию на судебных процессах: какой, действительно, смысл терять журналистам время, сидя на процессе, если своё мнение о происходящем высказывать нельзя – вдруг судье оно не понравится. Гораздо проще, в самом деле, взять на сайте судебного департамента пресс-релиз. Правда, авторы "проекта концепции информационной политики" не учли один нюанс: если аккредитованного журналиста можно заставить отвечать за "неправильные" выводы, которые он будет делать, ведя репортажи из зала суда, то что делать со "слушателями", которые сидят в зале заседаний, и им ничто не помешает поделиться своими впечатлениями о ходе судебного процесса в социальных сетях? Привлечь их к ответу за "необъективное освещение", "дискредитацию и давление на суд" будет гораздо сложнее, чем аккредитованного журналиста. По такой логике, на судебные процессы придётся не допускать и слушателей, что нарушает сам принцип действия судебной российской судебной системы, которая должна быть подконтрольна обществу. А дальше, по этой же логике, должен последовать запрет адвокатам выступать в СМИ…

Повторюсь, никто не спорит: то, что судьи требуют к себе уважения, это нормально и правильно. Но запретами и "правилами" ничего не добиться. Диктовать журналисту шаблоны, по которым он должен освещать судебные процессы – явно не тот путь. Документ, разработанный Советом судей, пока так и остался проектом – уж очень он "сырой", мягко говоря, это признают, в том числе и многие "слуги Фемиды".

Одним словом, необходимость диалога между судейским корпусом и журналистским сообществом назрела давно и на Форуме современной журналистики "Вся Россия - 2022", который состоялся на прошлой неделе в Сочи, у журналистов и представителей Фемиды появилась возможность пообщаться за круглым столом, обменяться мнениями, поспорить о том, как следует освещать ход судебных процессов, имеют ли право СМИ выносить на обсуждение принятые судьями решения и ставить под сомнение их правомерность.

Разговор состоялся, но, пока, как мне показалось, "стороны", к сожалению, плохо слышали друг друга.

Председатель комиссии Совета судей РФ по связям с государственными органами, общественными организациями и СМИ Евгений Шепелин сообщил, что судебная система России "нуждается в профессионалах, которые умеют объективно и ответственно писать на судебные темы". Дескать, тогда "для нас журналисты не оппоненты, это наши партнёры. Мы такое общение приветствуем и рады журналистам, которые пишут на судебную тему, когда они становятся посредниками между обществом и судом". Правда, что под этим, слегка декларативным заявлением следует понимать, не очень понятно. Впрочем, из практики журналистов, освещающих судебные процессы можно сделать вывод: самые "объективные и ответственные" материалы о судебных заседаниях готовят сотрудники пресс-служб и рассылают их в виде пресс-релизов по редакциям. А журналистам ходить по судебным заседаниям, тратить своё время и отвлекать судей от важных дел совсем необязательно.

Кстати, в время "круглого стола" именно на это намекнул и секретарь Союза журналистов России Роман Серебряный, сказав, что журналисты от судебной российской системы ждут "взаимодействия", и не только в режиме сухого пресс-релиза:

— Необходимо, чтобы население получало живую реальную картинку деятельности судов. Люди хотят знать, что в реальности происходит в залах, где идут судебные заседания. Когда в СМИ об этом не рассказывают в обществе, громкие судебные процессы зачастую интерпретируют по-своему. А где они получают информацию? Из тех медиа-источников, которые им доступны, и чаще всего это соцсети, где, как мы знаем, свои мнения и оценки может высказывать любой, а не только журналист, отвечающий за свои слова. В итоге получается иная картина. Надо вырабатывать другой формат сотрудничества с прессой. Пока не договоримся, ситуация не изменится…

Председатель Союза журналистов России Владимир Геннадиевич Соловьёв напомнил, что Конституцией РФ цензура запрещена, и представители прессы должны работать свободно, физически никто не имеет права препятствовать журналистской деятельности.

В качестве "положительного примера" руководитель нашей общественной организации привёл взаимодействие, которое Союзу журналистов удалось наладить с руководством МВД:

— В прошлом году был прецедент: по всей стране неоднократно нарушались права журналистов, работавших на несанкционированных митингах, мы насчитывали сотни таких случаев. В результате – нам удалось наладить взаимодействие с руководством МВД, мы провели несколько совещаний на федеральном уровне, после чего выработали алгоритм взаимодействия руководства Союза журналистов с правоохранительными органами, который позволил если не исключить, то, по крайней мере, свести к минимуму ошибки сотрудников полиции, которые до этого, производя задержания участников несанкционированных мероприятий, нередко отправляли в автозаки работников СМИ, которые выполняли свой профессиональный долг , освещая происходящие события. И это очень важно. Мы разработали форму жилетки, где крупно написано " ПРЕССА", составили инструкции для правоохранителей и журналистов, как работать на митингах разрешённых и неразрешённых. После этого количество нарушений прав журналистов было сведено к единичным. Хотелось бы, чтобы и с представителями судейского корпуса были разработаны какие-то правила, которые бы позволили свести к минимуму всевозможные конфликты и недоразумения, возникающие в ходе освещения журналистами судебных процессов.

Одним словом, журналисты и судейский корпус находятся в "диалоге", и это уже хорошо. Хотя, до "правил" освещения судебных процессов, которые устроили бы и ту и другую сторону, на мой взгляд, ещё очень далеко.