"Не по-честному это – на граждан все перекладывать", - сказал как-то Владимир Путин , комментируя рост тарифов ЖКХ и устранение государственных органов от решения коммунальных проблем. Печально, но факт – подобным образом сегодня можно было бы прокомментировать самые неожиданные аспекты и направления, в которых роль государства по умолчанию считается ведущей. Рост армии чиновников и расширение их полномочий приводит к тому, что обязанности государства, а также ответственность за его просчеты "передоверяются" обществу.
Можно вспомнить лето 2010 года и знаменитую "рынду Путина" , а также трагическую историю уральского поселка Сагра, произошедшую 1 июля 2011 г. Последний случай российское общество прямо расценило как яркий пример самоустранения власти от исполнения своих прямых обязанностей.
Очередная история, произошедшая все в той же Свердловской области, показывает, что в стране складывается (если еще не сложилась) система, при которой государство неуклонно сокращает количество прав и при этом охотно расстается со своими обязанностями. Судите сами. Ровно два года тому назад, 29 мая 2012 г. Белоярский районный суд Свердловской области удовлетворил иск, представленный местной прокуратурой. Суть заявления сводилась к отъему земельного участка и 11-ти объектов недвижимости у его владельцев "в пользу Российской Федерации". Спустя два года и судья Верховного суда отказывает в рассмотрении кассационной жалобы по делу, тем самым давая понять, что решение окончательно и пересмотру не подлежит. Судью нисколько не смутило, что обстоятельства дела полны противоречий действующему законодательству, а также доводам трезвого рассудка. Как не смутило и то, что "интересы" Российской Федерации, судя по всему, являются интересами отдельно взятых представителей госорганов или дружественных им структур.
В чем же суть этой тяжбы? Участок размером 104 Га с расположенными на нем 11 "объектами недвижимого имущества" был предоставлен войсковой части на правах постоянного бессрочного пользования "для государственных нужд". Однако в 1999 г. часть расформировали, а участок, как и полагается в таких случаях, передали коммунально-эксплуатационной части (КЭЧ) №83406. Вскоре после этого первый заместитель министра по управлению государственным имуществом Свердловской области своим приказом передал землю Уральскому юридическому институту на правах оперативного управления. Ну а 3 марта 2003 г. все то же областное министерство по управлению госимуществом совместно с юридическим институтом заключили договор об отчуждении 11 объектов недвижимости в общую долевую собственность неких граждан Силантьева, Отмахова и Кеткина. В 2006 г. акционерное общество "Коперник" приобрело десять из одиннадцати зданий, а вместе с ними и земли, на которых эти здания располагаются. Дело в том, что за два года до этого владельцы продали земельный участок, который был поделен на две части, одну из которых, вместе с недвижимостью, и приобрел "Коперник".
Стоит, пожалуй, отметить особо, что компания не относится к разряду структур, занимающихся исключительно куплей-продажей. "Коперник" занят в производстве, а тоне в строительном секторе, где она занимается не только поставками, но и сервисным обслуживанием сложного оборудования. Сложности, возникшие из-за спорной недвижимости и иска, поданного в суд прокуратурой, меньше всего способствуют нормальному ведению бизнеса. Но никакие усилия по нормализации обстановки не приносят результата, несмотря на то, что "Коперник" в данной истории выступает как добросовестный приобретатель земли и недвижимости, которого сегодня обязывают расплачиваться за чужой непрофессионализм, а то и за корыстные побуждения уральских чиновников. Дело в том, что иск прокуратуры был составлен на основании того, что покупка недвижимости "Коперником" противоречила нормам закона, согласно которым решение о продаже и высвобождении военного имущества могло принимать только Министерство госимущества России. Что же касается свердловского минимущества, то оно такими правами не обладало и это действительно так. Но составители иска при этом настаивают на том, что продажа земли, в том числе той, на которой находится спорная недвижимость, не противоречит закону(!).
Ощущение "театра абсурда" усиливается, когда ответчик напоминает, что на момент подачи искового заявления со времени рассматриваемых сделок прошло 8 и 9 лет соответственно, то есть срок исковой давности (3 года) истек, на что суд приводит весьма оригинальные контрдоводы. Дескать, территориальное управление Росимущества по Свердловской области было организовано в 2004 г., то есть через год после первой сделки. А информацию об отчуждении спорных объектов недвижимости управление получило от управления Россреестра по Свердловской области лишь в 2011 г. и это значит, что срок исковой давности не истек.
То, что территориальное управление Росимущества в Свердловской области обязано было собирать информацию о всех сделках, совершенных как до его образования, так и после, в расчет не берется. Как и то, что руководителем свердловского Росимущества стал некий гражданин Лысенко, тот самый заместитель областного министра, который в свое время усиленно педалировал госрегистрацию сделок по отчуждению имущества. Очевидно, что как минимум об одной сделке его ведомство было осведомлено еще в 2004 г. Однако, по версии суда, выходит так, что государственный орган, созданный, чтобы регистрировать сделки и следить за соблюдением законности, может спокойно пренебречь своими обязанностями.
Получается, что компания "Коперник", на протяжении восьми лет открыто владела спорной недвижимостью и платившая все соответствующие налоги, При этом, сама того не зная, осуществляла свою хозяйственную деятельность на землях, принадлежавших минобороны. И этого никто, абсолютно никто "не замечал"? Выходит, что в органах федерального надзора по Свердловской области служат люди, лишенные зрения или же, подобно гоголевскому Вию, способные видеть лишь тогда, когда неизвестные "доброжелатели" поднимают им веки. Есть все основания предполагать, что иск прокуратуры появился после того, как кто-то заинтересовался недвижимостью. Которая, кстати, изъята у владельца без какой-либо компенсации. Тем временем государственные служащие и чиновники областного правительства – и те, кто продавал землю в обход закона и те, кто этого "не замечал" на протяжении десяти лет – как бы ни при чем, если верить суду, в том числе и Верховному.
Этот и подобные примеры вынуждают всерьез задуматься о последствиях вступившей в решающую фазу помпезно анонсированной судебной реформы по объединению Верховного и Высшего арбитражного судов. В частности, у представителей российского бизнеса, точнее той его части, которая еще не ведет все дела в соответствии с английским правом. Если факты говорят о том, что в Верховном суде у граждан практически нет шансов в споре с чиновниками, то у бизнеса (юрлиц) вряд ли есть основания ждать иного отношения к себе в будущем объединенном суде.
Данный материал авторский, и является исключительным оценочным мнением автора текста, а так же правдоподобности сведений изложенных в нем