Верховный Суд приятно удивил

Я отношусь к жёстким критикам работы Верховного Суда страны. Немало критических слов было мною высказано и в адрес его председателя Лебедева В.М. Если судить по отзывам читателей моих заметок, то ругал высший суд не зря.

Осмелюсь предположить, что в адвокатском сообществе Верховный Суд недолюбливают за его некую отстранённость от повседневных проблем правосудия, с которыми адвокаты сталкиваются регулярно. Отдаю себе полный отчёт, что имея статус главного суда страны в системе судов общей юрисдикции, Верховный Суд страны и не обязан реагировать на проблемы отправления правосудия в режиме нон-стоп.

Однако Верховный Суд на днях приятно удивил, живо откликнувшись на потребности правосудия, которое испытывало большие трудности с правильным применением закона, принятого 07 апреля сего года по инициативе Президента страны Медведева Д.А., который запрещает заключать в ходе предварительного следствия под стражу лиц, совершивших отдельные преступления, если эти преступления были совершены в сфере предпринимательской деятельности.

Упомянутые поправки в часть 1-1 статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса РФ действуют с 09 апреля, когда были опубликованы в печати. Казалось, что никаких проблем с применением нового закона не будет. Но в жизни всё оказалось гораздо сложнее. У наших судов, которые в силу предписания закона занимаются вопросами заключения под стражу подозреваемых, обвиняемых в совершении преступлений, возникли трудности с определением того, что считать сферой предпринимательской деятельности, поскольку Уголовный кодекс не содержит определения понятия "сфера предпринимательская деятельности", как не содержит его и закон №60-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", в соответствии с которым в процессуальный закон были внесения изменения. Невольно складывалось впечатление, что суды просто игнорируют законодательный запрет и не желают разбираться, в какой сфере совершено преступление. В прессе по этому поводу стали говорить даже о саботаже судами нового закона. Именно так считал и Ходорковский М.Б., обратившийся недавно с открытым письмом к Президенту страны, в котором он жаловался на абсурдность решения Хамовнического районного суда г.Москвы по продлению срока его содержания под стражей, вынесенного с очевидным игнорированием законодательного запрета на заключение под стражу предпринимателей, к которым он себя относит.

Нередко суды, не желая отказывать в удовлетворении ходатайства следователя о заключении под стражу предпринимателей, шли по пути голословного отрицания факта совершения ими преступления в сфере предпринимательской деятельности. При этом суды не утруждали себя приведением мотивов такого решения, часто ссылаясь на привычный мотив – пресловутое отсутствие предусмотренных законом оснований.

Более изобретательными в нежелании применять новый закон оказались суды второй инстанции, которые, как по команде, стали "засиливать" незаконные постановления судов о заключении под стражу предпринимателей. К примеру, кассационная коллегия Московского городского суда под председательством судьи Комаровой М.В. 28 мая, оставляя без изменения незаконное постановление судьи Тверского районного суда г.Москвы о заключении под стражу Н., обвиняемого по ч.4 ст.159 УК РФ, в своём определении указала, что новый закон в данном случае не применим, так как "утверждение адвокатов, что преступление, в совершении которого подозревается Н., осуществлено в связи с предпринимательской деятельностью, являются несостоятельными, поскольку, как видно из постановления о возбуждении уголовного дела, его действия не были связаны с извлечением прибыли в рамках договора в пользу юридического лица".

Более чем странно, что для вывода о невозможности отнесения деятельности Н. к сфере предпринимательской деятельности суд кассационной инстанции сослался лишь на один процессуальный документ - постановление о возбуждении уголовного дела, хотя в распоряжении суда имелось множество иных процессуальных документов, которые однозначно свидетельствовали, что инкриминируемое преступление совершено именно в сфере предпринимательской деятельности.

Кроме того, в этой связи неясно, каким российским законом руководствовался суд второй инстанции, делая вывод о том, что к предпринимательской относится лишь деятельность, связанная "с извлечением прибыли в рамках договора в пользу юридического лица". Действующее в нашей стране законодательство не предусматривает такого критерия отнесения деятельности к предпринимательской, как "извлечение прибыли в рамках договора в пользу юридического лица".

Доводы защиты о том, что критерии отнесения деятельности к предпринимательской предусмотрены другим законом, статьёй 2 Гражданского кодекса РФ, судом не были услышаны и приняты к сведению, хотя защита акцентировала внимание на этом.

Однако, Верховный Суд достаточно оперативно, надо отдать ему должное, внёс ясность в этот вопрос. Пленум Верховного Суда 10 июня принял постановление №15 "О внесении дополнения в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 октября 2009 года № 22 "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста." Верховный суд признал, что суды не учитывают, а проще говоря, игнорируют норму закона, запрещающую аресты по отдельным экономическим статьям.

Докладывая проект постановления, случай достаточно редкий, председатель Верховного Суда Лебедев В.М., пояснил, что сразу после вступления закона в силу Верховный Суд запросил у судов информацию, связанную с практикой применения этого закона. Озвученные им цифры свидетельствовали о том, что суды за полтора месяца применения нового закона применили его лишь в половине случаев. Это означает, что вторая половина из этого числа предпринимателей "осталась сидеть", хотя могла выйти на свободу благодаря закону.

Разумеется, такая статистика не могла обрадовать инициатора принятия закона. Поэтому Президент Медведев Д.А. уже в начале июня на совещании с участием глав трёх высших судов выразил свою озабоченность по поводу работоспособности новации, сказав: "Вопрос применения нового законодательства достаточно активно обсуждается. Нам надо тоже сверить часы, посмотреть, как это законодательство применяется, требуются ли здесь какие-то корректировки или достаточно обойтись руководящими разъяснениями Верховного Суда".

В постановлении Пленум разъяснил судам, что преступления, предусмотренные статьями 159, 160 и 165 Уголовного кодекса РФ, следует считать совершёнными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность или участвующими в предпринимательской деятельности, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью. Пленум далее указал, что при решении вопроса о том, является ли такая деятельность предпринимательской, судам надлежит руководствоваться пунктом 1 статьи 2 Гражданского кодекса РФ, в соответствии с которым предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.

Хочется верить, что после разъяснений Пленума Верховного Суда у судов не возникнут проблемы с тем, кого считать предпринимателем и на кого распространить действие нового закона. Единообразие в применении закона, стабильность подходов к его пониманию и толкованию – залог справедливого правосудия.

В свете сказанного выше, как представитель адвокатского сообщества, я рад за оперативное реагирование Верховного Суда на возникшую проблему. Тем более, что от правильного применения закона зависят судьбы многих людей, попавших в сферу применения уголовного закона.

В средствах массовой информации в последнее время много говорится о ходе реформы правосудия, направления которой президент Дмитрий Медведев озвучил на VII Всероссийском съезде судей в начале декабря прошлого года. Немало критических высказываний было по поводу темпов преобразований в судебном сообществе.

Не могу согласиться с тем, что реформа не идёт. Она идёт, может быть не так быстро, как хотелось бы нам. Но ведь никто не обещал, что реформа пройдёт за один день. Зато тезис о гуманизации законодательства, о котором говорил президент, пусть медленнее, чем хотелось бы, всё же воплощается в жизнь.

Одним словом, браво, Вячеслав Михайлович!