И вновь с новой силой разгорелся скандал вокруг так называемого "дела Гаджиева", которое стало прецедентом во всей российской судебной системе. Напомним, что известный московский адвокат-правдоруб Абдула Гаджиев уже на протяжении долгих лет ведет борьбу с несовершенством судебной системы, которая за последние полгода вылилась в ставшее уже эпохальным "дело Гаджиева".
Напомним, что суть этого дела проста по сути, но далеко не так проста по своей социальной значимости. Так, химкинский адвокат Абдула Гаджиев, устав от судебной волокиты, с которой он чаще сталкивался в Верховном Суде РФ, решил подать заявление о возбуждении уголовного дела в отношении самого председателя Верховного Суда РФ Лебедева В.М. по ст.293 УК РФ, которая предусматривает уголовную ответственность за халатность, допущенную должностным лицом.
Отметим, что при подаче заявления, Гаджиев руководствовался статьей 6-2 ФЗ "О статусе судей в Российской Федерации", гласящей, что обеспечение контроля за работой суда в целом, в том числе и соблюдением процессуальных сроков рассмотрения поступивших в суд жалоб – прямая обязанность председателя суда.
Напомним, что это заявление Гаджиев, как и положено, передал в Следственный Комитет при прокуратуре РФ в октябре 2008 года. А вот дальше, скрепя проржавевшими местами механизмами, заработала неповоротливая бюрократическая машина, которая, чуть было, не погребла под своими колесами заявление мужественного адвоката, не побоявшегося бросить вызов всей системе.
В начале, когда высокое начальство спустило "дело Гаджиева" на районный уровень, дело оказалось в Пресненском следственном отделе. Ведущий это дело старший следователь Цепелев "отписался" Гаджиеву и, даже не проверяя его заявление, сообщил ему, что не находит в действиях Лебедева никакого признака преступления. При этом следователь указал, что заявление не проверено, исходя из требований ведомственной Инструкции СК.
Напомним, что в случае поступлении информации о любом преступлении, следователь должен либо возбудить дело, либо, должным образом проверив все факты, принять официальное решение об отказе. Так как старший следователь Цепелев не вынес никакого постановления и даже не провёл необходимую проверку, как этого требовал процессуальный закон - ст.ст.144-145 Уголовно-процессуального кодекса, Гаджиев был вынужден обратиться в суд.
Так он и сделал, подав в порядке ст.125 УПК РФ жалобу на бездействие следователя Цепелева в Пресненский районный суд Москвы, потребовав при этом обязать последнего провести необходимую проверку и вынести хотя бы какое-нибудь официальное постановление о возбуждении или отказе в возбуждении уголовного дела.
Парадоксально, ну судья Гайдар, который вёл это дело, вопреки здравому смыслу, но, видимо, из соображений "корпоративной этики", "подыграл" Цепелеву и признал его решение законным, сославшись на другую ведомственную Инструкцию СК - о едином порядке приёма, регистрации и проверки сообщений о преступлениях в системе Следственного Комитета при прокуратуре Российской Федерации.
Довольно комично выглядит тот факт, что данная Инструкция в ответе Цепелева адвокату Гаджиеву даже не упоминалась, однако судья Гайдар фактически не только встал на сторону нерадивого следователя, но и попытался "оправдать" его бездействие по проверке заявления Гаджиева.
По факту получилось, что судья Гайдар, пытаясь помочь Цепелеву, "перехитрил" сам себя, так как он не имел права ссылаться на какие-либо служебные Инструкции, коль скоро речь шла о принятии процессуального решения по заявлению о преступлении. Отметим, что ни одна ведомственная Инструкция не является законодательным актом.
Более того, на упомянутые выше Инструкции СК ни следователю, ни суду нельзя было ссылаться, поскольку они не были зарегистрированы в Минюсте России и в открытой прессе не были опубликованы. А в соответствии с ч.3 ст.15 Конституции РФ любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.
Таким образом, получается, что решения Цепелева-Гайдара не только незаконны, но и антиконституционны.
Возмущенный подобным произволом, Гаджиев пошел с обжалованием в Мосгорсуд. Он искренне надеялся, что судьи Мосгорсуда не поддадутся воздействию пресловутой "корпоративной этики" и, как сказано в ч.1 ст.17 УПК РФ, оценят доказательства и примут решение, руководствуясь законом и совестью. Однако, надежда и в этот раз не оправдалась. Как известно, строгость российских законов, компенсируется необязательностью их исполнения.
В итоге, "корпоративная этика" вновь пересилила, и судьи кассационной инстанции (Говоров, Мариненко, Тур), решив поддержать своего коллегу, признали решение судьи Гайдар совершенно правильным.
Радует тот факт, что в Мосгорсуде судьи законы знают лучше и на различные ведомственные Инструкции уже не ссылаются, а руководствовались в данном случае мотивом отсутствия "достаточных данных, указывающих на признаки преступления".
Хотя, довольно странным кажется тот факт, что судьи обнаружили отсутствие признаков преступления в деле, по которому вообще не проводилось никакой проверки. Это то же самое, что съесть немытое яблоко, свято веря, что на нем нет микробов. Однако, вера – еще не гарантия того, что здоровье будет сохранено.
Так и в данном случае, судьи доверились личному мнению следователя Цепелева, не проведшего проверку, и не поверили Гаджиеву, который представил в качестве доказательств массу документов, включая различные судебные документы, официальные ответы и даже статистические данные суда. Обратил ли на них кто-либо из судей должное внимание, не известно.
Между тем, стоит отметить, что кассационная инстанция все же признала, что "по результатам рассмотрения сообщения о преступлении следователем должно быть вынесено соответствующее постановление, содержащее либо решение о возбуждении уголовного дела, либо решение об отказе в возбуждении уголовного дела..".
Но вот парадокс - коллегия не указала в своём определении, почему следователь Цепелев не обязан был поступить именно так, как от него требует закон и указано в кассационном определении.
Из этого решения кассационной инстанции можно сделать вывод о том, что закон господину Цепелеву вообще исполнять необязательно, а на все собранные адвокатом Гаджиевым можно не обращать никакого внимания.
Однако, все же стоит отметить, что и Цепелев, и Гайдар являются "фигурами районного масштаба", которые в силу своего иерархического положения, видимо, не посмели принять справедливое решение по заявлению Гаджиева, зная, что против ветра плевать нельзя. В данном случае можно предположить, что районный судья и следователь оказались лишь заложниками той закостеневшей системы, с которой борется адвокат Гаджиев.
Понимая, что "внизу" его дело не находит необходимого удовлетворения, он продолжает тянуться "наверх" и готовит жалобу в Президиум Мосгорсуда.
Меж тем, судя по высказываниям людей, находящихся на "самом верху" властной пирамиды, наша судебная система действительно имеет недостатки, которые, к сожалению, "внизу" стараются не замечать. Так, в своем выступлении, на минувшем VII Всероссийском съезде судей, Президент России Дмитрий Медведев заявил, что российская судебная система нуждается в немедленной реформе.
Кроме того, из речи Медведева, становится понятно, что руководство страны видит ряд серьезных изъянов в развитии отечественной судебной системы, недовольно работой судов общей юрисдикции и намерено ограничить сферу их полномочий в пользу арбитражных судов.
Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод о том, что пока Президент Медведев начинает судебную реформу де-юре "сверху", Гаджиев де-факто уже начал ее "снизу". Пожелаем ему успехов и понимания общества.