Договор для двоих - мир для всех

Представьте дорогу после ледяного дождя. Смеркается, ветер несет поземку. На дороге два пешехода, осторожно передвигают ноги, сцепившись за руки. Падение одного гарантированно повлечет падение другого. Это можно условно назвать «стратегической стабильностью». Вы догадались, кто эти путники и почему они крепко держат друг друга. Их условная сцепка — это ядерные арсеналы и, в частности, договор о стратегических наступательных вооружениях, СНВ-3. Этот документ призван помочь обеспечить «стратегическую стабильность», снизить риски гонки вооружений.

История договоренностей с США по вопросам ограничения и сокращения стратегических вооружений уходит в глубины времен холодной войны и раннего постсоветского периода.

Договор СНВ-1 был подписан М. Горбачевым и Дж. Бушем-отцом 31 июля 1991 года, вступил в силу 5 декабря 1994 года, действовал до 5 декабря 2009 года. Документ должен был обеспечить паритет стратегических ядерных сил СССР и США на уровнях на 30 процентов ниже существовавших тогда уровней. После распада СССР Лиссабонский протокол 1992 года обновил соглашение.

Договор СНВ-2 1993 года включал Меморандум по тяжелым бомбардировщикам, тяжелым ракетам в шахтах, а также инспекциям. СНВ-2 должен был вступить в силу сразу после обмена ратификационными грамотами, но не ранее вступления в силу Договора о СНВ-1. В 2002 году был заключен дополнительный договор о сокращении СНВ, ограничивающий число оперативно развернутых ядерных боезарядов у каждой из сторон до 1,7 ‑ 2,2 тысяч единиц к декабрю 2012 года. После выхода США из договора по ПРО в 2002 году, Россия заявила о прекращении обязательств по договору СНВ-2, а в 2005 году предложила заключить новое соглашение.

Договор СНВ-3 сроком на 10 лет был подписан Дмитрием Медведевым и Бараком Обамой в 2010 году в Праге и вступил в силу в феврале 2011 года. Он предусматривал, что каждая из сторон за семь лет сократит и ограничит свои СНВ до количеств, не превышающих 700 единиц для развернутых межконтинентальных баллистических ракет, баллистических ракет подводных лодок и тяжелых бомбардировщиков, а также до 1550 единиц для боезарядов на них. Был установлен лимит в 800 единиц для развернутых и неразвернутых пусковых установок трех вышеназванных категорий.

Договор запрещал базирование СНВ за пределами национальной территории, но оставлял нерешенными технические вопросы. В частности, беспокойство вызывало то, что пусковые установки баллистических ракет подводных лодок Trident II и бомбардировщиков В-52Н технически могли быть переоборудованы, но со скрытой возможностью восстановления их начальной конфигурации. На первый план выходили не только технические детали, но и вопросы взаимного доверия.

На первом месте оказалась проблема так называемого упреждающего «первого удара» и «средств нанесения первого удара», а именно ядерные и неядерные вооружения, которые могут выполнять стратегические задачи, а также системы противоракетной обороны. Обозначились «серые зоны», которые договор не покрывал. Для России это был вопрос не только ядерных, но и обычных вооружений США, размещенных в Европе и Японии и угрожающих территории России. Для американской стороны было важно оценить и ограничить российские запасы тактических ядерных средств, которые могли бы быть применены в Европе.

В Вашингтоне пошли разговоры о том, что не следует отказываться от концепции превентивного ядерного удара, поскольку для потенциального противника это затрудняет процесс принятия решений. Об этом заявил на слушаниях в сенате председатель Объединённого комитета начальников штабов ВС США Джозеф Данфорд. Более того, Пентагон начал заниматься разработкой ядерных вооружений пониженной мощности, которые, как считают аналитики, могут снизить порог их применения.

Российская доктрина исключает сценарий агрессии. Её суть сводится к «активной обороне» в случае ядерной атаки или масштабного нападения. В частности, это было сформулировано, как право на «ответно-встречный удар». Такая разница в подходах подрывает сами основы доверия и хорошо, что Россия перестала находиться в роли догоняющего и создала такие системы ударного оружия, которых нет у США. Это стало своего рода инструментом «принуждения к миру».

Второй вопрос – это политический климат, в котором действует договор СНВ-3, содержание и формулировки официальных военных доктрин. Россия уже получила ярлык «главного противника» в документах не только Пентагона, но и в речах официальных лиц и американских политиков. «Ядерное оружие рассматривается как средство принуждения потенциального противника к отказу от развязывания агрессии в отношении нашей страны», — сказал начальник Генштаба РФ.

Но атмосфера политического диалога, как никогда ранее, оказалась пронизана санкциями, информационными фейками, провокациями НАТО в районах, географически близких к границам России. Мини-государства постсоветского пространства, оказавшись в НАТО, а также Польша и Украина, стали претендовать на право голоса в решении вопросов и европейской и глобальной стабильности. Что называется, приехали …

Не стоит ожидать, что за продлением Договора СНВ-3 последует разрядка или перезагрузка, особенно с учетом поддержки Вашингтоном и НАТО этих экзальтированных игроков, противостоящих Москве. По словам Сергея Рябкова, в будущем должна быть предусмотрена возможность заключения как юридически обязывающих договоренностей, так и политических обязательств. Здесь, как говорят, «дьявол в деталях», а здравый смысл в головах. Но с этим у Запада действительно беда!

Здесь же и вопрос долговременного доверия Москвы к Вашингтону в связи с выходом из договора по противоракетной обороне в 2002 году, договора РСМД в 2019 году и договора по открытому небу в 2020 году. И следует заметить, что США формально не отказываются от применения ядерного оружия первыми. Россия же допускает применение такого оружия только в двух случаях: если совершено нападение с применением оружия массового уничтожения или в случае агрессии, угрожающей существованию государства.

На третьем месте стоят количественные и качественные показатели баланса сил. СНВ-3 не способен остановить качественную гонку вооружений. Россия и США конкурируют и будут конкурировать в создании новых поколений вооружений, повышать неуязвимость и точность средств доставки, сокращать подлетное время, использовать автономные системы и технологии противоракетной обороны. США, в частности, используют фактор географического положения своих союзников. К примеру, наземная система МК-41, размещенная в Польше и Румынии, приспособлена для применения не только противоракет, но и крылатых ракет средней дальности.

«Гарантированное сдерживание потенциального противника от агрессии против Российской Федерации и (или) ее союзников относится к числу высших государственных приоритетов», -- говорится в документе «Основы государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания». Сдерживание будет происходить за счет всей военной мощи страны, в том числе ядерного оружия.

В этом документе отмечено, что основными военными опасностями, которые в зависимости от изменения военно-политической и стратегической обстановки могут перерасти в военные угрозы Российской Федерации (угрозы агрессии) и для нейтрализации которых осуществляется ядерное сдерживание, являются:

а) наращивание потенциальным противником на сопредельных с Российской Федерацией и ее союзниками территориях и в прилегающих морских акваториях группировок сил общего назначения, в составе которых находятся средства доставки ядерного оружия;

б) развертывание государствами, которые рассматривают Российскую Федерацию в качестве потенциального противника, систем и средств противоракетной обороны, крылатых и баллистических ракет средней и меньшей дальности, высокоточного неядерного и гиперзвукового оружия, ударных беспилотных летательных аппаратов, оружия направленной энергии.

На вопрос, что «если на стене висит гиперзвуковое ружье …», Путин ответил: «Оно выстрелит, если будет висеть только на одной сцене. А если будет такое же ружье висеть на соседней сцене, то вряд ли тот, у кого оно висит рядышком, позволит себе его применять. Это и есть ситуация, которая называется стратегической стабильностью и балансом сил». «Мы ни с кем не собираемся воевать, но мы создаем такую ситуацию в сфере обороны, чтобы никому в голову не пришло воевать с нами», -- сказал Путин.

Что остается? Продление Договора СНВ-3 поможет сохранить техническую инфраструктуру контроля над ядерными вооружениями, будет способствовать контактам проверяющих и взаимным инспекциям, а значит большей прозрачности и предсказуемости. Может быть это поможет разработать (с участием Китая) нормы поведения в космосе в интересах его мирного использования, найти подходы к мерам доверия в киберпространстве, укрепить режим нераспространения ядерного оружия, подготовить почву для встречи пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН.

По крайней мере стрелки так называемых часов Судного дня в 2021 году были оставлены на том же месте, как и год назад, они показывают 100 секунд до ядерной полуночи, сообщил «Бюллетень ученых-атомщиков». А пока два пешехода, скованных невидимыми узами, продолжают свой неуверенный путь по обледенелой дороге в поисках «стратегической стабильности». Смеркается, поземка, но тихий обмен мнениями возрождается. Ветер доносит обрывки фразы о том, что в ядерной войне не может быть победителей.