Пуговицы, эполеты и аксельбанты Александра Кибовского

03 февраля 2011 года Президент Российской Федерации Д.А. Медведев подписал указ о расформировании Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия (сокращенно – Росохранкультуры).

Это явилось логическим завершением недолгой истории существования в истории страны федерального органа власти, специально уполномоченного осуществлять надзор в области охраны культурного наследия России.

Впервые такой орган был образован указом Бориса Ельцина в 1994 году и подчинялся он непосредственно Правительству России. Однако в самостоятельном статусе он проработал всего год и затем со всей наработанной базой влился в состав тогдашнего Министерства культуры, став департаментом. В 2004 году выходит указ Владимира Путина о создании новой структуры органов власти с делением на министерства, федеральные службы и федеральные агентства, по замыслу которой именно федеральные службы должны выполнять контрольные и надзорные функции.

Становится очевидным и появление особой службы по контролю за охраной памятников истории и культуры и сохранением культурных ценностей – так, пусть и с задержкой, появляется Росохранкультура. Ее возглавил Борис Боярсков, в прошлом кадровый чекист, который в 2007 году очень умно вывел службу (тогда и появилась часть аббревиатуры "связь") – Россвязьохранкультуру в прямое подчинение Правительству РФ. Полтора года Россвязьохранкультура пребывала в автономном качестве. Но в 2008 году Боярсков пал жертвой аппаратных интриг, связанных с вопросом выделения частот связи. В то же время новая административная реформа отсоединила от Министерства культуры и массовых коммуникаций эти самые массовые коммуникации, а у Россвязьохранкультуры – вопросы связи, и была образована Росохранкультура.

И вот казалось, наступила реальная возможность наладить работу в области охраны культурного наследия.

В июне 2008 года Росохранкультуру возглавил молодой перспективный чиновник из департамента массовых коммуникаций, культуры и образования Правительства РФ Александр Кибовский, доблестная деятельность которого завершилась подписанием президентского указа о ликвидации Росохранкультуры.

Что же такого было сделано, что пришлось расформировать федеральную службу, сама необходимость существования которой не просто очевидна, но и предусмотрена утвержденной президентом структурой органов власти, идея которой, в том числе, состоит в том, чтобы вывести надзорные органы из под министерств.

Было проведено независимое расследование.

Истоки произошедшего кроются в личности самого руководителя Росохранкультуры Александра Кибовского, который, являясь специалистом по истории военного костюма, вместо того, чтобы заниматься практическими вопросами охраны культурного наследия стоящими перед созданной службой, уходил от их решения, уделяя внимание всякой мишуре, увлекаясь любимыми пуговицами, эполетами, аксельбантами и предаваясь молодецким утехам.

С 2004 года Александр Владимирович преподавал историю военного костюма в школе-студии МХАТ. По свидетельствам очевидцев, Александр Владимирович является потрясающе интересным, хотя и порой излишне навязчивым рассказчиком с утонченно выразительным манерным стилем.

Чиновникам, проработавшим много лет в системе культуры, Кибовский запомнился полной неспособностью брать ответственность на себя, постоянным уходом от принятия решений и проведением масштабного ремонта за счет непонятно откуда взявшихся "спонсорских средств", в результате которого в стенах службы появились ковры, тренажеры, аквариумы с экзотическими рыбками, враз ставшие притчей во языцех. А еще период его правления был отмечен солдафонскими затеями самого Кибовского и его ближайших сподвижников, чей уход из Росохранкультуры в ноябре 2010 года был воспринят трудовым коллективом с нескрываемой радостью и как божий дар.

Потомственный дворянин (как он сам себя позиционирует), знаток антикварного рынка, молодой и перспективный герой нашего времени Александр Владимирович Кибовский характеризуется абсолютным умением вовремя менять покровителей и держать нос по ветру, что и позволило мальчику из ниоткуда сделать головокружительную карьеру, попасть в кадровый резерв и в 34 года возглавить федеральную службу.

Изворотливость – вот одно из главных качеств Александра Владимировича. Не случайно в ходе карьеры он старался подписывать как можно меньше документов и всегда делегировал подписание служебных документов своим заместителям, чтобы в случае неверного шага вовремя отступить и, сдав заместителей, остаться незапятнанным.

Все в жизни Александр делал правильно. Будучи известным карьерным интриганом, даже выбор жены он точно просчитал. Работа супруги в кадровых подразделениях сначала в министерстве культуры, а затем и в президентской администрации позволяла ему получать своевременную информацию, чтобы плести паутину своих карьерных интриг.

Пожалуй, один раз в жизни Александр Владимирович допустил серьезный промах, опубликовав в 2002 году книгу "Сибирский цирюльник: Правда и вымысел кино-эпопеи". В ней Александр подверг разносу Никиту Михалкова, указав на недостоверность военных костюмов, использовавшихся при съемках фильма. Никита Сергеевич Михалков справедливо назвал книгу "дорогим заказом людей, которые не могут примириться с надеждой на возрождение самосознания нашего народа". Да и правда, зачем Кибовскому думать о возрождении самосознания народа. Его гораздо больше интересовала внешняя оболочка – пуговицы, эполеты и аксельбанты, а также его собственные карьерные устремления любой ценой пробиться наверх.

Затем Александр не раз пытался исправить оплошность и сожалел в интервью, что "сегодня он бы такую книжку выпускать не стал, а фильм Никиты Сергеевича – просто шедевр, поскольку снять абсолютную правду невозможно в принципе". Но даже тендер, на котором он в качестве извинений пытался протащить аккредитацию Российского союза правообладателей (РСП) Никиты Михалкова, Александр в силу своего полной бездарности и отсутствия организаторских способностей провел так плохо, что суд отменил результаты конкурса. Хотя некоторые источники говорят, что эта неумелость все же была кем-то щедро оплачена.

В последующем Александр таких промахов не допускал. В 2004 году он сделал ставку на директора департамента массовых коммуникаций, культуры и образования Правительства России Дениса Молчанова, который посчитал Кибовского достойным человеком и принял в возглавляемый департамент на работу. Став в 2008 году главой Росохранкультуры, Александр Владимирович сразу забыл своего покровителя и начал заискивать перед министром культуры Авдеевым Александром Алексеевичем. Прочувствовав некоторое расположение последнего, Кибовский пытался интриговать, желая получить должность заместителя министра культуры, однако переоценил свои силы и потерпел фиаско. Позднее своими интригами и амбициями Кибовский так достал министра, что именно Авдеев выступил с инициативой о ликвидации федеральной службы.

Любил Александр Владимирович ездить в Санкт-Петербург. Как и многие он решил, что покровителей нужно искать в городе на Неве. Вначале Росохранкультура пыталась оправдать и обосновать строительство башни Охта-центра, но почуяв куда дует ветер Александр, хоть это и не достойно дворянина, быстро сменил ориентир и с упорством начал активно выступать против ее строительства.

Как типичного аппаратного чинушу Кибовского интересовали не дело и решение государственных задач, а интриги, позволяющие продвинуться по служебной лестнице, что нашло отражение в материалах проверок деятельности Росохранкультуры, проведенных Генеральной прокуратурой в 2009 году и Счетной палатой России в 2010 году. Проверки установили низкий уровень работы и неспособность Росохранкультуры надлежаще осуществлять свою деятельность, а также то, что Росохранкультура с момента своего создания и одновременного назначения Александра Кибовского ее руководителем фактически самоустранилась от выполнения возложенных задач.

Такая оценка не давалась ни одному из федеральных органов исполнительной власти за все время их существования. Сегодня Кибовский замалчивает все, что связано с его работой в Росохранкультуре, лукавит и говорит, что ему неизвестны причины ликвидации службы. Конечно, ведь материалы проверки свидетельствуют о его полного непрофессионализма.

Итак, что же выявила Счетная палата в деятельности Росохранкультуры.

За 2 года с момента создания Росохранкультуры не утвержден ни один административный регламент – документ, официально устанавливающий порядок работы этой организации в том или ином направлении деятельности – не были утверждены регламенты по выдаче лицензий на осуществление деятельности по реставрации, по аттестации экспертов, по выдаче разрешений на проведение реставрационных работ, порядок реализации положения о реестре объектов культурного наследия.

Более того, по данным Минфина России о динамике качества финансового менеджмента, размещенным на официальном сайте ведомства, в рейтинге главных администраторов средств федерального бюджета в 2008 году Росохранкультура занимала 97-е место из 97-ми, а за 9 месяцев 2009 года – 96-е из 97-ми, то есть находилась на последнем либо на предпоследнем месте. Да это и понятно, ведь Кибовский и его люди основное внимание уделяли не налаживанию работы, а пуговицам, эполетам, аксельбантам…

Основная работа Росохранкультуры сводилась к выдаче разрешений на право вывоза из страны культурных ценностей. Интересно, что экспертиза культурных ценностей проводилась в произвольной форме внештатными экспертами без официального участия специалистов Росохранкультуры и контроля с их стороны. Экспертные заключения зачастую не соответствовали требованиям законодательства и не позволяли сделать вывод о возможности либо невозможности вывоза культурных ценностей. Официальные информационно - поисковые базы, обеспечивающие контроль за сохранностью, вывозом и ввозом культурных ценностей в Росохранкультуре отсутствовали. Остается только догадываться, кому выгодна такая непрозрачная процедура ввоза и вывоза культурных ценностей и сколько культурных ценностей при таком попустительстве могло незаконно "утечь" за границу.

В отношении временно вывезенных из страны уникальных музыкальных инструментов было установлено отсутствие договоров с принимающей зарубежной стороной о целях и условиях временного вывоза культурных ценностей, отсутствие документально подтвержденных гарантий принимающей стороны и гарантий государственных органов страны назначения в отношении сохранности и возврата культурных ценностей. Из их числа только по 30% музыкальных инструментов имеются документы, подтверждающие их возврат в Российскую Федерацию. Но, что важно, в нарушение закона не проводилась экспертиза возвращаемых культурных ценностей на предмет их подлинности. Для справки: только в 2008 году из России по данным Росохранкультуры было вывезено культурных ценностей, находящихся на постоянном хранении в государственных музеях, библиотеках и архивах, на общую сумму страховой оценки более 1,6 млн долларов США, а в 2009 – уже более чем на 3,1 млн долларов США. Возникает закономерный вопрос – где они сейчас? Антиквары период правления Кибовского вспоминают с особой теплотой. Поговаривают, что даже иностранные спецслужбы заинтересовались этой деятельностью.

Описываемое не вызывает удивления поскольку Александр Владимирович большую часть карьеры посвятил антикварному рынку (о его коллекции антиквариата ходят легенды) и слыл знатоком в данной области, работая на должностях заместителя начальника отдела лицензирования, начальника отдела реституции, заместителя начальника департамента по сохранению культурных ценностей в Министерстве культуры и защитив кандидатскую диссертацию на соответствующую тему "Историко-предметный метод атрибуции".

Отдельного упоминания заслуживает деятельность Росохранкультуры по выдаче лицензий на выполнение реставрационных работ. Дело было поставлено на поток, установлены четкие тарифы за возможность получения лицензии. Реставрацией стали заниматься все кому не лень, лицензии сплошь и рядом выдавались организациям, не имеющим в штате профессиональных реставраторов, а, состоящим к примеру из агрономов, слесарей-сантехников, техников-электриков и т.д., не имеющих соответствующей профессиональной подготовки либо организациям, имеющим липовых "реставраторов" без аттестатов установленного государственного образца, а "аттестованных" непосредственно в этих организациях. Правда, до подобной наглости доходило не всегда – в ряде случаев на сотрудников лицензируемых организаций представлялись документы, подтверждающие краткосрочное повышение квалификации, например "реставратор произведений из дерева" прослушал курс профессионального обучения в объеме 72 часов. Доля отказов в предоставлении лицензии составляла всего 1% (!) от общего количества поданных заявок, в то время как свыше 60% (!) соискателей лицензий не соответствовали требованиям законодательства. Говорят, деньги за услуги подобного рода принимали прямо на лестничных площадках Росохранкультуры. Интересно, но сама Росохранкультура при этом полными сведениями об общем количестве действующих лицензий почему-то не располагала.

К упоминавшемуся выше вопросу контроля за соблюдением авторских прав. В январе 2011 года по новостным порталам прошло сообщение о том, что Арбитражный суд Москвы отменил аккредитацию Российского союза правообладателей (РСП) Никиты Михалкова на сбор 1% со стоимости звукозаписывающей техники и чистых носителей. Потенциальный объем таких отчислений оценивается не менее чем в $100 млн ежегодно (согласно законодательству, вознаграждение за копирование в личных целях должны платить не конечные пользователи, а импортеры и производители звукозаписывающей техники и чистых носителей). Суд установил, что тендер по выбору РСП был проведен Росохранкультурой незаконно.

Это не первый подобный случай. В конце декабря 2010 года суд отменил государственную аккредитацию Всероссийской организации интеллектуальной собственности на сбор вознаграждения в пользу исполнителей и изготовителей фонограмм. Тогда суд подтвердил, что заседание аккредитационной комиссии Росохранкультуры в июле 2009 года прошло с нарушениями, в том числе были нарушены принципы гласности и открытости. Да и не мог Кибовский, будучи полностью неспособным к руководящей работе и обладая панической боязнью принимать решения, организовать проведение тендеров без нарушений закона, тем более когда можно было сыграть на противостоянии двух сильных игроков с максимальной для себя выгодой.

Остается открытым вопрос - почему всем творившимся в Росохранкультуре до сих пор не заинтересовались правоохранительные органы.

По другим направлениям деятельности, возглавляемое Александром Кибовским ведомство работало просто спустя рукава. Контрольными органами было обращено внимание на следующее.

Росохранкультура оказалась неспособной выполнить возложенную законом задачу по формированию так необходимого сегодня для спасения памятников Единого государственного реестра объектов культурного наследия, поэтому в своей работе она руководствовалась не данными этого реестра, а документами 60-х – 90-х годов прошлого века. Можно только предполагать, кому это было выгодно при реализации своих сугубо коммерческих планов и насколько тщетны были попытки активных общественников-защитников памятников.

Из более чем 23 тысяч объектов культурного наследия федерального значения в перечень особо значимых объектов, государственную охрану которых осуществляет Росохранкультура, вошло всего 238! То есть 1% от всех памятников федерального значения. Причем в этот перечень не вошла большая часть памятников, включенных в Список всемирного наследия ЮНЕСКО в Новгороде, Владимире, Суздале, Ярославле, Казани, Дербенте, на Соловецких островах и большая часть объектов, включенных в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации. При этом Росохранкультура сама не инициировала включение таких значимых объектов в перечень знаковых памятников, государственная охрана которых находится в ее ведении, а на все подобные предложения отвечала требованием увеличить свою штатную численность и выделить дополнительные бюджетные средства.

Ни по одному из объектов культурного наследия федерального значения, полномочия по государственной охране которых возложены на Росохранкультуру, обязательные охранные обязательства, без которых нельзя реставрировать и вообще использовать памятники, Росохранкультурой не переоформлены. Учет согласованных Росохранкультурой охранных обязательств по другим объектам в ведомстве также не велся.

Росохранкультура в отсутствие административного регламента выдавала задания и разрешения на проведение работ по реставрации памятников истории и культуры. Четкого установленного порядка не существовало, тем не менее, на практике Росохранкультура требовала то один комплект документов, то другой, запутывая данный процесс. При этом в самой Росохранкультуре не велся учет выданных разрешений, вследствие чего не ясно какие работы и когда проводились и отсутствует возможность использовать эту необходимую информацию для учета в Едином государственном реестре объектов культурного наследия.

Есть у Кибовского такая отличительная особенность – в его полной бездарности и бездеятельности виноваты все вокруг, кроме него самого.

Показательна в этом отношении ситуация сложившаяся вокруг Бородинского поля. По заявлениям Росохранкультуры местные органы власти запланировали практически всю территорию Бородинского поля под застройку и землю уже приобретают счастливые клиенты. А ведь такое стало возможно только потому, что именно Росохранкультура на протяжении нескольких лет оказалась неспособной выполнить поручение Правительства России об установлении границ территории достопримечательного места – музея-заповедника "Бородино". В результате все знают, что есть охранная зона, но никто не знает где именно, что позволило застройщику разметить территорию под строительство и начать работы по сооружению шикарного пруда и засыпке ручья, на берегу которого в 1812 году стоял правый фланг русской армии. Лишь прямое вмешательство губернатора Подмосковья Бориса Всеволодовича Громова остановило строительство. Надолго ли? И это беда не только Бородинского поля, сегодня в России из-за неопределенности границ территорий повсеместно страдают памятники истории и культуры.

Так же при полном попустительстве, а иногда и открытом содействии происходило разрушение памятников истории и культуры Москвы и Санкт-Петербурга. Кстати, в качестве основного упрека, предъявленного бывшему мэру Москвы Юрию Лужкову, являлось как раз уничтожение памятников. Общественность во всеуслышание кричала о вопиющих фактах, но Александр Кибовский, понимая вес и значение мэра Москвы и губернатора Петербурга, до поры до времени всячески уходил от острой тематики, стараясь не замечать очевидного.

Возникает вопрос – такие результаты деятельности являются следствием неспособности надлежаще организовать и выполнять свою работу, или же умысла, порой может быть даже корыстного.

Но конкретная работа мало интересовала Александра Кибовского. Он всегда был склонен к антуражу и не случайно в центральном аппарате Росохранкультуры численность руководства составляла 50% сотрудников, а в территориальных подразделениях не хватало инспекторов. Вопросы территориальных управлений его не волновали. Это подробно описано в актах контрольных мероприятий, где указано что со стороны центрального аппарата Росохранкультуры полностью отсутствовал контроль за деятельностью территориальных подразделений, а в территориальных управлениях даже не было кассовых книг и положений об учетной политике.

Главным для Александра всегда являлась слава, возможность самопиара, будь то его "дворянско-десантное прошлое", эпопея с крейсером "Варяг", противостояние с Владимиром Брынцаловым, пытающимся в действительности спасти уникальный памятник в Сочи или борьба вокруг Палат Пожарских на Лубянке.

Молодому и талантливому дворянину, как и поручику Ржевскому, был небезразличен прекрасный пол. Достоверно известно, что в многочисленных командировках Александр получал яркие впечатления, регулярно пользуясь услугами девочек по вызову. Элитные клубы Москвы ("SOHO ROOMS", "PACHA") и Санкт-Петербурга ("Golden Dolls", недавно закрытый "Jet Set") стоимость входа в которые сравнима со среднемесячной зарплатой госслужащего, знают Кибовского как одного из самых дорогих и уважаемых клиентов. Ходят легенды и о том, что в Петербурге растет его внебрачный ребенок. Как говорится, наш пострел везде поспел.

Несмотря на все это Александр Кибовский постоянно подчеркивает свою идейность. Отдельная тема, которой гордится Александр, это его прошлое морпеха. В конце 90-х годов, будучи уже не 18-летним юношей, а 27-летним молодым человеком он проходил срочную службу в морской пехоте в Дагестане. Его морское прошлое проходило в строительно-эксплуатационной части, где, как говорил в интервью сам Александр, он быстро прошел все стадии превращения из обезьяны в человека и получил редчайшую для настоящего морского пехотинца военную специальность – паркетчик. Не случайно всю его последующую карьеру к нему вереницей тянутся дарители из южных республик, а он сам так искушен в паркетно-аппаратной борьбе.

Сейчас по слухам Александр Кибовский не унывает и, заручившись помощью новых покровителей, хочет вернуться на федеральный уровень в должности заместителя министра культуры с дальнейшим прицелом на министерское кресло. Особенно теперь, когда функции Росохранкультуры переданы Министерству культуры и формируется отдельное направление деятельности по охране культурного наследия в самом министерстве. Видимо не все культурные ценности вывезены из России, да и велико желание вновь возглавить дележку пирога авторских прав. Говорят, что на министра культуры Авдеева надавили так, что он сам вынужден ходатайствовать о возвращении Кибовского в Министерство культуры. Недаром в последнее время на всех совещаниях министр во всеуслышание заявляет, что Росохранкультура работала хорошо, а ее расформирование является лишь перегруппировкой сил для лучшей охраны культурного наследия.

В ближайшем окружении Кибовский уже заявил, что к лету 2011 года он станет заместителем министра культуры, курирующим вопросы ликвидированной Росохранкультуры, а к концу года займет кресло министра культуры.

Будем ждать развития событий…